Независимость и социализм в Европе? Да, возможны

Сегодня, в 2014 XXI века, в сердце Европы происходят очень важные события. Зарождается новое государство, Союз Народных Республик Новороссии (1), на данный момент в составе Народной Республики Донецк и Народной Республики Луганск, проект предусматривающий объединить больше народных республик. Как следствие государственного переворота в Киеве 22 февраля 2014, или точее выражаясь, как ответ на это, возникло новое государство.

Почему так важно рождение Новороссии? Что нового привносит это событие? Оно содержит некоторые элементы, которые должны быть учтены левыми силами. Во-первых – представляет сопротивление государственному перевороту, поддержанному США и ЕС.Но проект Новороссии это не возврат к ситуации февраля 2014. Фактически, Украина в момент распада СССР была одной из самых богатых республик, однако сейчас она одна из самых бедных бывшего СССР (небходимо помнить, что в 1991г 70% населения Украины воспротивились распаду СССР). Государство в течении 20 лет находилось под бесконтрольным правлением олигархии, с правительствами различных кругов (так же при мандате Януковича, несмотря на внешнее уважение демократических форм). Поэтому проект Новороссия не только ответ Майдану, а нечто гораздо большее.

Что еще представляет процесс Новороссии?

С одной стороны мы располагаем некоторыми задатками политики Новороссии. Первое — выражено желание конфисковать и вернуть народу его достояние, захваченное олигархами и осуществлено. Во-вторых — заявлено, тяжелая индустрия станет «народной собственностью» (выражение командира Мозгового). Помимо этого, ее руководители декларировали, что в Новороссии здравохранение будет публичным и земля достоянием народа, а не предметом спекуляции. Желание поставить экономику на службу народа, а не на службу олигарху, представляет, определённый революционный процесс.

С другой стороны, нельзя забывать, что присутствуют националистические ценности, славянофильские. Возможно это нервирует некоторых левых, и это нормально. Однако, в современном глобальном мире тем более в контексте атаки империализма против России и славянского мира, такие ценности как родина или народ могут быть эффективными для упрочнения сопротивления; с другой стороны многие мыслители славянского мира (Чернышевский, Герцен, Лавров) интернировали ценности славянизма, базирующегося на коммунитаризме. Сам флаг Новороссии тоже указывает на это единение ценностей социалистического коллектива и национальных.

Экспроприация олигархии, вместе с разгромом этого социального класса, который после развала СССР захватил государство и экономику, как на Украине, так и в России, подвигает на опровержение этого политического процесса распада СССР. Широкие массы прежнего СССР, видят, что само по себе появление новых капиталистических государств не принесло им ни какой выгоды. Миф об окончательной победе капитализма развеялся. Таким образом, хотя Новороссия означает что-то новое, в тоже время представляет «возврат», возврат ранее награбленного у нас. Историческое достижение трудящихся и СССР, также как победа, достигнутая в Великой Отечественной Война заново оценивается в Новороссии.

Каталонский журналист Рафаэль Поч заметил, что ключ успеха мобилизации Евромайдана (помимо внешней помощи) — способность «продать сон», что ЕС более привлекательна чем Россия для широкого слоя населения (в особенности для молодежи). А сон, как известно всем, важный фактор мобилизации. Но почему все же Народные Республики Новороссии достигли не только, чтобы население отторгло сон по ЕС, но и также идентифицироваться с Россией,и готово к мобилизации для войны против армии гораздо более мощной?

С одной стороны, ЕС и ее политика, в параметрах последствий государственного переворота Майдана. Напомним, что Майдан возник из-за отказа прежнего правительства Украины интегрироваться в Западную Европу. И флаги, которые реяли над Майданом были ЕС, с учетом всей поддержки политики ЕС. С другой стороны, штурмовыми силами Майдана были партии крайне правых и группы парамилитаристов, те самые партии, чьи батальоны в настоящем времени атакуют Донбасс.

Политика, насажденная ЕС правительству «майдана» в действительности представляет еще большую беззащитность трудящихся; публичные и социальные расходы (транспорт с/хозяйство, пенсии, лекарства) резко сократились. Ограничения, навязанные национальной промышленности, губительно сказываются как раз на промышленных зонах Востока, которые видят восход Новороссии. И заканчивая, Майдан воздвиг как президента олигарха темной эпохи, Петра Порошенко. Реальность Майдана укрепила олигархов и ослабила класс трудящихся Украины.

Когда сегодня в Новороссии говорят о «России», не выражается поддержка политике Кремля, и во многих случаях, также нежелание войти в состав Российского государства (современного). Для них «Русский» это другое чувство и значение: сопротивление европейской интеграции и ее политической и экономической программе (с крайне отрицательным эффектом для промышленности Донбасса), братство с Россией, быть частью «русского мира» (значение которого шире, чем «Россия» или «Российская Федерация») и ее исторической традиции — например революция 1917 и в особенности Великая Отечественная Война имеют глубокие корни в народных массах Новороссии. Говоря «Россия», имеется ввиду настоящая политика Кремля (сочетание государственной и капиталистической систем, с относительно «консервативным лаком»), а говорится «нет западу». Альтернативу Западу сегодня находят в «русской идее» или «русском мире». Не имеют ввиду Российскую Федерацию, а новый проект осуществленный в будущем от «имени России». В тоже время отвергается «пост-Украина», после государственного путча (2).

Новороссия зарождается, и мы говорим, как проект, базирующийся на народной антиолигархической экономике и славянизме. В данный момент трудно предсказать в какой конкретной форме будет реализовываться этот проект,в какой конфигурации различных элементов. В действительности, налицо разногласия между лидерами, между явно русским славянофилом Игорем Стрелковым и наиболее «красным» (революционным) Алексеем Мозговым и «Моторола». Возможен другой 1917? Или возможен славянский коммунитарный социализм,соединяющий социализм с ценностями славянской коммуны? Таким или иным образом была нарушена победа либерализма 1991. В действительности зарождается другое Государство, отличающееся от образований индивидуалистического или капиталистического характера. Сегодня различные западные империализмы (как США, так и ЕС) освящают индивидуализм и либерализм. Самостоятельные или антикапиталистические государства мира (очень различных идеологий) помимо самостоятельности, развили определенную идеократию, т.е. обладают идеологией — силой и действуют согласно ей ( Боливиаризм, национализм или исламизм), используя ее против атлантизма и глобализации; одновременно меняя процессы в направленности обществ, ориентированных на принцип «коммунизма» (3). Таким образом, зарождение нового «коммунитарного» Государства является поражением политическим, экономическим и геоструктурным либерал-капиталима.

Карл Маркс, в связи с европейской революцией 1848 (в которой впервые пролетариат проявляется как политический субъект, несмотря на то, что не достигая политической победы) сделал вывод, что буржуазия никогда не выполнит полностью программу буржуазно-демократических революций, т.е. Программу своих революций и что лучшим способом выполнения демократической программы является программа пролетариата. Выступление «Майдана», полностью поддержанного «либеральной» олигархией и «вдохновленное» европейскими «либералами» превратилось в массовое, вокруг лозунгов «демократии», «независимости» и «свержением власти олигархии»! В этом выступлении объединились тысячи отчаявшихся людей, желающих найти решение падению Государства и общества, и конечно большая часть населения совпадала в этом желании. Но Евромайдан не выполнил «программу» своих лозунгов; как могло выполнить движение, приведенное к власти ультраправыми парамилитаристами? финансированное и поддержанное внешними государствами?

Как не парадоксально, три первых пункта программы Майдана: демократия (выборы местных администраций, вместо назначения ультраправых губернаторов на Востоке, плюральность вместо запрещения партий), самостоятельность (экономика для народа и не для олигархов или Брюсселя) и разгром олигархов (а не отдача им власти, что в действительности представил Майдан) было осуществлено в Новороссии!! Какой парадокс! Однако, есть два ключа для понимания этого парадокса: во-первых — государство, которое должно было разгромить Евромайдан и сам Евромайдан поддерживались одним и тем же классом, олигархией. Не произошло как в 1848, где либерализм разгромил окончательно прежний феодализм, а одна группа олигархов нанесла поражение другой группе олигархов для утверждения последующей ситуации 1991. Это не была революция (1789-1848), а «буржуазное продолжение» и ни коей мере «демократическое», т.к. означило ограничение самой демократии. Во-вторых — примененная «идеология» для выполнения мобилизующей программы Майдана были «бандеризм»(5), антикоммунизм и украинский ультранационализм; для многих трудящихся украинцев, помнящих войну 1941-1945, это абсолютно оскорбительно. Центральной мобилизующей идеей Новороссии была советская традиция и ее достижения. Как мобилизующая идеология равенства, советский социализм несравним с фашистской бандеровщиной

Есть разные подходы к пониманию зарождения Новороссии, но Новороссия, просто фактом своего существования и борьбы в настоящем, предлагает три важных вклада для левых сил мира. Они заключаются в следующем:

• Значимость пролетариата:

Новороссия это государство, возникшее в промышленных зонах Донбасса и Луганска. Базовой социальной основой являются шахтеры Донбасса и металлурги — машиностроители Луганска. Идеи, раз за разом провозглашаемые, как рабочими, так и их лидерами, это идеи возрождения «рабочего достоинства» и «возвращения народу награбленного олигархами достояния». Восстановление/возвращение экономики народного характера является первой заботой Государства (нечто схожее с процессами в СССР; в свое время, или как минимум подобные схемам тех времен); заменить гигантскую узурпацию 1991 олигархами. Мы должны иметь ввиду, что Майдан упрочил власть олигархов, и его экономическая программа — интеграция в ЕС; потеря экономической независимости Украины и сокращение социального бюджета угрожают промышленности Юго-Востока. Другими словами, это доказывает, что ошибались те,кто полагал,что в Европе пролетариат мертв как политический субъект, как класс (главный) и подчинен новым субъектам («граждане», «ограниченные,» «молодые» и т.д.)

• Происходит с самой Европе, не в Латинской Америке, Африке или Азии. Т.е. Не на дальних территориях, на которых не было процессов консолидации либерального капитализма (согласно либеральной западной пропаганде, «на территориях,которые сами по себе подвержены популизму»);а на территории,где капитализм развился «полностью» (либеральный, с определенной последовательностью) существует как альтернатива. Новороссия демонстрирует, что капитализм не является путем к благополучию или демократии.

• Вновь восстанавливает для левых сил, для социалистов и для самостоятельных народов смену правительства и восстание как инструмент.

С 2000г и до сего дня, «восстания» и «народные возмущения» превратились в инструмент для Джорджа Сороса и его своры: доказательством этого были последовательные «цветные революции». В этих цветных революциях (где социальной основой, была молодежь среднего класса) воскрешалась «утопия», «будущее». Также использовались символы антикапитализма (а не призыв и практика антикапитализма, но в действительности внешние символы и жесты, соседствующие с ним). Новые поколения правого неолиберализма сумели достичь, сделать своим (и применить) этот показной (иконообразный) антикапитализм, запутав левых и приговаривая левые антикапиталистические силы к пассивности. В это последнее десятилетие, слова как «революция» были использованы против самостоятельности и сопротивления, а «народная власть» против народных классов. Таким образом было достигнуто шельмование левых (также «радикальных левых»), и в некоторых случаях, включить их в «программу» империализма. После восстания народа Новороссии левые стоят перед новым проектом, который рушит так называемый «статус кво» (власть сторонников Майдана и олигархов).

Политическая инициатива претерпевает смену: символы, олицетворяющие иконообразный арсенал антикапитализма, утопию, «будущее» или орудия «социального проекта» уже не в руках неолиберальных капиталистов или глобалистов. Антикапитализм и антиимпериализм могут вернуть себе политическую и идеологическую инициативу, вместо ограниченности, по защите «статус кво», «возможно лучшего».

Кто-то может сказать, что Новороссия не является «полностью социалистическим», не защищает на 100% марксизм, что также присутствуют националистические или традиционалистические элементы, или что их тип социализма не наша модель. Но нас поражает малая поддержка левых сил Европы революционному движению, где стержнем являются социализм и антикапитализм.

• !? Почему левые радикалы не любят Новороссию

Это новое государство не входит ни в какой перечень/список «примерных/образцовых моделей», которыми пользуются европейские левые радикалы, которые предпочитают неконкретные, расплывчатые модели и проекты.

Также не входит в намерения сторонников независимости Каталонии и Шотландии, но не Государство уже независимое и созданное. К тому же Новороссия представляет нам собственную социал-экономическую модель; ее независимость связана с политически альтернативным проектом. Сегодня в аспект независимости внесены понятия, идущие «дальше национализма»; Новороссия сегодня пионер в завоевании независимости для продвижения различных политик. Проект нового Государства базируется на прочном фундаменте материализма и авангарде рабочего класса.

Перед этой реальностью обязаны спросить себя — почему европейские левые не сделали своей революционную попытку Новороссии?!?! Можно привести много причин для этого, но все они заключаются в одной: этот проект неудобен для мысленных идеологических схем построенных прежде (политолог Джордж Лакофф уже предупреждал, что при противоречии между теоретической схемой и реальностью, стремятся избавиться от последней).

• политика власти и / или милитаризма:

У европейских левых слишком распространен тезис противный военному вопросу, или по меньшей мере так называемое «военное мышление» или «иерархической армии» (не столько против военных организаций «мятежного духа», по причине несоответствия категории «дисциплинированных армий»). Поэтому процесс Новороссии расстраивает их/ нас, т.к. армия и дисциплина занимают центральное место в нем. Как и в любой революции мы находимся перед проектом взятия власти, или говоря точнее, разрушения структур власти врага. Там находится классическая политическая арена всех революций: классики революции всегда утверждали, что «все что не является властью есть иллюзия» (Ленин). Но уже много времени назад европейские левые забыли создать положительную интерпретацию власти, все интерпретации власти отрицательные (левые европейские радикалы во многих случаях определили ее как «антивласть»). «Антивласть» – «контрвласть» сегодня в словах левых радикалов», не понимается как зародыш, новой власти, а как философский лозунг или догма. Таким образом, находимся перед «левыми радикалами», у которых нет никакой стратегии для взятия власти, т.к. отвергают это понятие. При таком состоянии дел, не удивительно, что пока риторика «революции» на устах их, нет ни одного шага, ни теоретического, ни организационно-практического к этой революции. Таким образом, революция превращается (снижается) в предмет культа, желания. «Европейские левые» способны поднять к категории «революции» любой домовой проект, как бы в своем собственном бессилии, в ожидании, что кто-то «другой» сделает за них революцию по «заказу» но т.к. им не по душе настоящие революции (следствие власти, диалектика власти дисциплина) осуждают действительные революции.

• «Периферийная» система ценностей: Часть политического проекта Новороссии основана на признании славянских или «русских ценностей», или проще говоря на отрицании западных ценностей. Современные левые, после падения в 1991, приняли мир евроцентризма относительно «западной цивилизации» как единственный путь к прогрессу и как часть его — лемма «Европа родина Просвещения», культура которой единственно «нейтральная» (6). Отсюда выводится, что все политические проекты чуждые этим ценностям, суть антидемократические, «реакционные» и/или «авторитарные», тем более в случае такой цивилизации как русская, так отвергаемой в всегда,и в последнее время в особенности. Левые европейцы, и также «левые радикалы» принимают «демократический» либерализм, как объект — цель системы западных ценностей, как «необходимый исторический перевал», как необходимый шаг в любом прогрессивном процессе.

Практически левые повторяют ту же историческую, ошибку что и меньшевики в 1917 — России необходимо «модернизироваться» прежде чем идти к социализму; надо сначала научиться западному капитализму, что бы стать действительно «зрелой» для социализма (Ленин, развивая «конкретный анализ конкретной реальности» дал им замечательный ответ в форме Октябрьской Социалистической Революции 1917.)

Европейские левые (также и радикалы) не верят в ранее упомянутые идеократические государства, и таким образом излишне приближаются к ощущению необходимости «либерализации» данных государств, притягивая их к системе западных ценностей. Антиатлантисты и часть европейских левых считают, что для того, чтобы Россия стала политическим примером или сценой, или легитимным актером сменного действа, она должна отказаться от своей ипостаси или от своего собственного пути культурного и экономического развития, должна «озападниться» (или может быть «дерусифицироваться»??), хотя все, включая европейских левых, знаем, что смерть идеократии открывает двери опасности неолиберализма. И здесь возникает опасность идентификации с политикой «цветных революций» Сороса ввиду того, что этот филантроп употребляет такие притягательные символы как «революция» или «протест» для принуждения к прозападности систем с не-западными ценностями, решая по пути эту дилемму для левых Европы. Т.е., применяет формы и инструменты на вкус левых, чтобы выполнить свои политические цели и подтвердить «анализы» определенных «левых радикалов». Одни, левые евроцентристы, видят «либерализацию» системы русских ценностей как промежуточный шаг, другие либерал-атлантисты, как Конечную цель; но оба совпадают на пути этого исторического проекта(7). Приземляя этот пример в нашей стране, многочисленные политики, интелектуалы и мыслители, «рассуждающие» о Стране Басков, представляют баскскую индивидуальность/сущность (или её характеристики) как «националистскую», «наследственную» или «предсовременную» в сущности в то же время и между прочим, испанская идентичность выдаётся за «нейтральную» или в особенности за «демократическую и просвещённую»(т.е. единственным путём, чтобы быть демократом и/или прогрессистом, является статус испанской идентичности). Так испанский национализм(такой же или более националистический и агрессивный, чем другие национализмы) достигает представить самого себя, как «не националистским», по пути связывая руки части испанских левых, которая думает, что следует идеологическому мандату «оппозиции национализму».

-Почему западные утеряли способность «предлагать», ограничиваясь «критиковать». Левые Запада заменили материалистический анализ постмодернизмом; программу «оппозиционной деятельности» и борьбу классов «разрушением системы». Таковы «левые радикалы», увлечённые повторением и атомизированием разновидностями борьбы и их субъектами (экологизм, «участием», «горизонтализмом», гражданственностью, студенческой борьбой и тд.), идентифицирует врага…но не в классовых и экономических определениях, а в маникейских или моральных(тем самым исключая классовые категории); арена борьбы перестаёт быть коллективной(классовой), становясь индивидуальной(моральной), превращая освобождение сознания в главную цель; сегодня стало императивным развивать «оппозицию системе»; ежедневно и каждого индивидуума в своей неспособности предложить действенные коллективные акции. Одно из двух: или левым Европы классовое освобождение уже недостаточно, или у них развилось определённое пренебрежение к классу трудящихся, как необходимой части производственной системы (а не жертва этой самой системы для получения прибавочной стоимости; являясь сообщником уровня потребления, низкой сознательности или, не разделяя новые каноны «радикальных левых», или по любой другой причине). Так и новые идеологические парадигмы привели к тому, что левые Европы отодвинули рабочий класс вместо попытки выдвинуть его. И здесь мы сталкиваемся с другой проблемой «радикальных левых»: её требования к самой себе в столь различных сферах деятельности, что она оставила активное участие рабочего класса, усматривая в борьбе, опирающейся на «централизованность» трудящихся её «недостаточность» «радикальные левые» закончили процесс загнания в угол всей классической традиции-классовой, левых сил.

Большие победы и успехи левых сил в прошлом, сегодня скрывают во имя осуждения-забвения «ортодоксии». Последовательные и серьёзные идеологии и теории поруганы, как примеры «ортодоксии», возведена в святость «эзереротоксия», которая парадоксально возведена в новую ортодоксию.

Упомянутая ранее политика власти осуждена за «авторитаризм», таким образом, что «авторитаризм» преаратился в новую догму, и возводя СССР в «Большого Сатану», олицетворяющего «ортодоксию» и «авторитаризм» одновременно; левые, под влиянием современных идеологических мод , чувствуют себя неудобно перед Новороссией, которая в определённой мере напоминает новый СССР.

-Пуризм/чистота: Как раньше комментировал, часть радикальных левых не любит «экликтических» процессов, т.е. не следует строго и жёстко (согласно строгости ими самими установленной) марксизму-ленинизму, те самые, что называют «реформистскими» боливирианскиe процессы в Латинской Америке. Но возможность этих критиков продемонстрирована в создании , или по меньшей мере, влиянии в своих странах, в Европе (……., за исключением Греции) в минимальной мере. Но…не является ли диалектическая критика дорогой к прогрессу? Не является ли критика долгом всех революционеров на благо революции? Разве нет у Новороссии критикуемых аспектов с марксистской точки зрения? Ответом на все три вопроса является ДА, вопросы очень разумные. Но чтобы критика была честной, она всегда должна быть сформулирована в интересах революционного движения, для его усиления и оптимизации. Для этого, кроме указания отрицательных элементов процесса, должны быть указаны причины их возникновения и присутствия, и к тому же, обязательно опровергнуты положительными элементами. В таком контексте должен быть анализирован и оценен потенциал рабочих Новороссии. Мы находимся перед первым! политическим вызовом олигархическим режимам, заменивших СССР, политическим вызовом, открывающим новые возможности (и это обошлось и обходится очень дорого, более 6000 погибших). Такую волю к сопротивлению не показал ни один народ Европы в последние десятилетия.

–Некоторые левые и независимые считают Европейский Союз своим союзником. В нашей стране также дошло до восхваления провала многонациональных социалистических государств и возникновения на их месте капиталистических государств –наций, как «примерные процессы» для независимости (случаи СССР и Югославия); хотя эти возникшие государства были не столь плодом желания»национального освобождения», сколь процессом деструктуризации прежних многонациональных государств (деструктуризация, которая , в первую очередь, отрицательно сказалась на народных массах). Эти процессы проходили под патронажем ЕС и поэтому некоторые из них могут ожидать, что ЕС в их случае также выступит и защитником права на самоопределение», забывая, что ЕС движимо своими политическими и геополитическими целями, а не защитой самоопределения. К тому же, в этом впросе мы встречаемся с другим фактором. Многие движения левых за независимость, при анализе интернациональных конфликтов, возможно в желании установления параллелизмов с собственной проблемой, приступают к ревизии очередного «национального меньшинства», как будто сам факт бытия «этнического меньшинства» предлагает позитивную политическую позицию (это объясняет безответственное\беспринципное позиционирование к агрессиям в Югославии и Сирии). Предопределяется, что там, где существует этническое меньшинство, это меньшинство угнетено, без надобности необходимого анализа местной истории ( к тому же предполагая, что позиции этого меньшинства монолитны); таким образом эти движения действуют с предпосылкой, что главным противоречием , якобы, является противоречие между «этническим меньшинством» и «местным государством». Это ведёт к заблуждению, что защита неоспоримого права народов на самоопределение, с защитой производного от процесса, как такового, превращения «карты этнической-национальной» в карту политическую (защищая таким образом государство-нацию, как единственно возможную модель во всех местах, во всём мире, и поэтому атаковать многонациональные государства, включая и социалистические?!) Такое видение не рассматривает политический аспект проблемы, не предлагает конкретного анализа ситуации. В конце концов это приводит к признанию этний и народов частью «разнородного постмодернистског мира», а не субъектом с политическими проектами или частью интернациональной борьбы; считать самоопределение и независимость как право или проект (и являются двумя понятиями-правом и определением) фетишем. Это видение делает левых инертной силой, когда империализм «мечет национальную карту» против независимых государств, как случилось в Украине 1991-2014гг.

Но внимание! Разве не было случаев этнической чистки против «восточных украинцев « на Украине? Разве не был опустошён Славянск, чтобы наполнить его «лояльным» населением украинцев с запада? Не было насилий и массовых убийств? Не было большего переселения гражданского населения со времён 2-ой Мировой войны?

Да так и есть. Тогда почему нге проявляется солидарность с этим «этническим меньшинством»? Ответ довольно прост: «русские» (украинсие, прорусские) не признаны официально как «этническое меньшинство», «русские» никогда не могут быть жертвами. Это имеет связь с ранее указанными моментами: настолько велико отторжение «русских», что становится невозможным даже думать о вероятности положения русских, как жертв. Случай с Крымом: раз за разом напоминается о татарах, как о жертвах, но не «русских» (действительно находящихся под угрозой путчистской хунты, и к тому же Крым до 1954 года был в составе России) прежде чем принять определённую позицию. По нашему мнению «демонизация» субъекта «русский» Западом имеет глубокие исторические корни: начиная с взятия русскими императорскими войсками столицы Пруссии, Берлина в 1760 году, победы русских войск над Великой армией Наполеона в 1812году-Венского конгресса 1814г и с особой силой и ненавистью с 1917 года, свершения Великой Октябрьской Революции и победы Советского Союза в Великой Отечественной войне. Этих двух последних событий всемирного значения Запад, Запад капиталистический и реакционный, русскому народу, ведущей нации-этносу, в этой борьбе Запад простить не может.

-«Миф Путина». Тень Путина часто видится за Новороссией (также как она усматривалась за Януковичем, вслед за его решением заявить «НЕТ» ЕС). И сегодня Западу просто необходимо указывать на Путина. Даже являясь парадоксальным, Путина обвиняют как в поддержке легально избранного Януковича, так и в подстрекании мятежа в Новороссии. Это даёт возможность на определение «русского империализма», а так как любой империализм плох, то готова уловка для той сознательности обширные слоёв общества для воздержания от решительного позиционирования. К тому же этот «миф» имеет сопутствующие дополнения-гомофобию и/или «мачизм» Путина (являющейся частью всех анализов), являющимся воплощением патриархата, именно так как одна группа «перформенс» установила и европейские левые несознательно распространением (внеся известный психологический и очевидный эффект в ряды сторонников левых). Даже так, в отношении этого мифа необходимо определить ряд моментов. Первый-относительно реального вмешательства Путина. Почти никто не остановился на этом, но в действительности отношения между Януковичем и Путиным были очень натянутыми, и что вмешательство Путина в конфликт было значительно меньше, чем Запада, как вначальной фазе, так и потом, по взятию власти движением Евромайдана (не просил Януковича о свободном проходе российских товаров на Украину без таможенной пошлины, также присоединения Украины к Таможенному Союзу, потом призвал Порошенко и инициировал прекращение огня, вызвав возмущение ополченцев). Во–вторых-относительно его «магизма» (патриархальности) и гомофобии и использование их в украинском конфликте. Не будем мы защитниками российского закона по гомосексуализму, кажущимся нам достаточно неприемлемым, но нам также кажется законным объяснение действительных последствий этого закона (распространилось множество фальши и преувеличений): ккак запрещения секса между гомосексуалистами или о принудительных работах для гомосексуалистов). Должно помнить, что Путин не украинский руководитель, следовательно, если мы хотим анализировать ситуацию на Украине, было бы более последовательным задаться вопросом о последствиях Евромайдана для прав украинских гомосексуалистов, чем мнениями об иностранном политике. Те, которые раз за разом напоминают об «угнетённыз Путиным гомосексуалистах, должну были бы (если их действительно беспокоит судьба гомосексуалистов) больше беспокоиться о последствиях взятия власти правительством, напичканного ультраправыми, для украинских гомосексуалистов. С другой стороны, не видно ещё никого, кто бы распространял миф о «мужском диктаторе», разоблачая сиситематические нарушения Национальной Гвардии Украины (например в Сауровке), преступления осуждённые украинскими феминисткими организациями.Это предполагает, что постоянные напоминания о Путине, являются лишь отговоркой для сохранения так называемого нейтралитета.

Когда независимость и социализм зарождаются в самой Европе. Смотрят на этот процесс с большим недоверием, чем с иллюзией. Настал момент для исправления этого. Но для этого надо преодолеть «комплекс карлизма»(историко-политический процесс второй трети 19 века в Испании), столь закоренённого в левых, который приговаривает нас к мятежному «позированию» без какой-либо действенной стратегии, выдержать без отказа от диалектики власти, и наконец от поаражения. Мы должны отказаться от поиска разрешения или моральной легитимизации от кого-либо.

Справки:

1. Начиная отсюда мы говорим о новом Государстве (как части уже созданной, так и «части-проекта») как «Новороссия», в целях сокращения. Также было употреблено название-«Федеративное Государство Новороссия»

2. Украина. Как государство, впервые зародилось в рамках СССР (и как таковое конфигурировало с границами до 2014года), и как независимое государство, зародилось в 1991г. Внутри этой Украины оказались населённые зоны с абсолютно противоположными историей и ценностями; встречаемся с разделением между Западной и восточной Украинами. С 1991 года до наших дней, период, в течении которого украинское государство пыталось уравнять-умиротворить обе души, не смог зародить и придать общественный характер разделяемому понятию о нации, западному сектору, в то время как население востока всё более удалялось от этой «новой Украины» (Это сознательно очень упрощённоеи схематическое изложение историко-политических процессов на Украине с целью обозначения характера конфликта).

3. Концепция идеократического государства, применяемая в этой статье, не должна смешиваться с понятием государства антикапиталистического или социалистического (т.к. некоторые государства, включённые нами в эту категорию, являются государствами с системой капиталистического производства). Общие характеристики, присущие этим государствам, следующие: а) не считают себя частью «культуры победителей» «Холодной Войны»; б) являются носителями коммунитарных ценностей, разнящиеся от гегемонических; с) главным идеологическим определением отношений «Государство-Народ» являет не «свободный рынок» (или его производные) и д) и в стремлении сохранить вышеуказанные ценности являются геополитически независимыми.

4. Некоторые лидеры Новороссии, как Александр Захарченко или командир Алексей Мозговой, также выразили эту идею.

5. Здесь приводим справку о вожаке украинского фашизма Степана Бандеры (1909-1959). Бандера был колоборационистом нацистской Германии во 2-ой Мировой войне и является идолом украинских фашистов и антикоммунистов.

6. Маркс говорил, что «идеи общества-это идеи доминирующего общества», превнося это определение в систему ценностей, можем сказать, что культура гегемонии представляет свои идеи как «стандарт мировой культуры, как отражение прогресса цивилизации». Любой колониальный пропагандист знает этот урок и применяет: левые также должны это знать.

7. Парадигматическим примером здесь сказанного, является случай с Pussy Riot (целью этой статьи не является ни защита , ни атака на эту группу и ещё меньше защищать чистоту русской судебной защиты), но необходимо прояснить некоторые моменты. Когда эта группа реализовала свою «знаменитую акцию», левым показался лёгким анализ: группа «punk», «анархисты», «феминистки», «революционерки» с одной стороны; с другой стороны Православная Церковь, «консерваторская» и «авторитарная». Было бы легко принять их сторону, но…., анализируя более тщательно ситуацию, замечаем в каком контекссте появилась эта группа и почему была выбрана Ортодоксальная церковь мишенью.

   Политическая активность Pussy Riot вписывается в «модерновые» средние классы Москвы (типичный класс, краеугольный камень всех «цветных революций»), и политическая поддержка правого либерала А. Навального не является случайностью. С другой стороны, как только Россия отдалилась от «либерального десятилетия 90-х» (наихудшая декада современной России), эволюционировала к «идеократической» модели и именно символы этой «идеократии» попали на глаз Pussy Riot: акция в Православном Соборе самая известная, но ещё раньше они атаковали символы Советского прошлого (на суде обвиняя российскую судебную систему, сравнивая её с «советской судебной системой». Покрыв негативом концепцию «советский»), но никогда против символов либерального капитализма, который привёл Россию к катаклизму в 90-х гг.

   Ведь их призывы не были обращены к русскому населению (который наблюдал за этим действом с безразличием), а к западному населению: левакам в первую очередь и к либералам потом (потихоньку обращались к различным государствам применить санкции к России или помощь для «либеральной оппозиции»). В конце концов, пока они думали, что защищают «свободу punk», не подозревая о большей скрытой прграмме (никогда не осуществлялось такой кампании в защиту задержанных музыкантов в Испании). На деле, атлантисты достигли, чтобы левые видели лучшими глазами ;проект либерализации России».